счастье - в фантиках!
Название: Стихи
Автор: Whitelika
Бета:
Фэндом: Hetalia: Axis Powers
Персонажи: Испания, Франция, Пруссия, Италия Венециано, Италия Романо. Испания/Италия Романо.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слеш, Романтика
Предупреждения: ООС
Размер: Мини
Статус: закончен
Описание: Испания решает сделать небольшой подарок для Романо на его день рождения. Ну как тут обойтись без помощи верных друзей? И что же ждёт Южного Италию на следующее утро?
Комментарий: Я не уверена, что не напутала ничего с жанрами, ибо, честно говоря, с их определением у меня туговато. К тому же, фик этот писался в том числе и в учебных целях, ибо мне хотелось поучиться писать что-то кроме монологов. И это что-то странное, наверное.
читать
- Парни, мне нужна ваша помощь! – в комнату ворвался Испания, прижимая к груди стопку листов.
Франция и Пруссия тут же оторвались от своих дел: Франциск отложил в сторону очередной любовный роман, а Гилберт отодвинул от себя пивную кружку.
- И что мы будем делать? – поинтересовался Байльшмидт, глядя на кипу бумаги. – Ты объявил кому-то войну, и мы будем составлять военные планы?
- Нет, лучше! Вы поможете мне написать стихи! – улыбаясь, объявил Антонио.
- Стихи? – удивился Бонфуа. – Позволь спросить: с чего тебя вдруг на поэзию потянуло?
- Ну, мне в голову уже давно пришла эта идея – написать стихи для Лови, и вот, раз уж у него скоро день рождения…
- Скоро? А разве не завтра?
- Скоро, завтра… Какая разница?
- Фернандес, а ты не мог об этом раньше подумать?
- Ну, говорю же, я придумал это давно, но сразу после того, как это пришло мне в голову, со мной приключилась сиеста, а потом мне нужно было работать, а потом ко мне пришёл Лови, и вот как-то так получилось, что я вспомнил об этом только сегодня. Сначала я сам пытался что-нибудь сочинить, но у меня не получилось, и я пришёл к вам. Вы же мне поможете? – испанец с надеждой посмотрел на друзей.
- А куда мы денемся? – усмехнулся француз. – Так, Гил, ты с литературой всё равно не дружишь, поэтому, если хочешь, можешь сходить за пивом, а мы…
- Это Я, Великий, не дружу?! – От возмущения пруссак снова схватил кружку с пивом. – Да вы знаете, какие я кричалки крутые придумываю?! Вот, послушайте!...
- Ладно, ладно, оставайся, - прервал друга Фран. – А кричалки твои мы как-нибудь в другой раз обязательно послушаем.
- Давайте уже сочинять! – нетерпеливо улыбнулся Тони. – Например, «Мой дорогой, мой милый Лови…».
- «Ты пьёшь так много моей крови, Что хочется тебя убить…» - продолжил Пруссия, желая скорее продемонстрировать свои поэтические таланты.
- «Но разве могу я тебя не любить?», – закончил Франция.
- Фран, неплохо, - Испания старался сделать свой голос как можно спокойнее. – Но, Гил… Какая кровь, какое убить?! Это же поздравление с днём рождения любимому человеку, а не злобное послание заклятому врагу! Ну, ладно. Забудем. Какие ещё есть рифмы к «Лови»?
- Эмм… Брови? – предложил Пруссия, старательно сдерживая недовольство из-за недооценки его литературного гения.
- Нет, ну что ты! Упоминать брови и не упоминать Кёркленда – как-то даже неприлично.
- Бонфуа прав, - кивнул Тони. – А если я буду писать что-то про Англию, Лови это не понравится.
- О, знаешь, а ты ведь можешь написать эту… ну, штуку такую… как же она называется?.. – Байльшмидт задумчиво почесал затылок. – Короче, когда первые буквы строчек складываются в слово.
- Отличная идея, Гилберт! Давайте попробуем! «Ловино, милый, я тебя люблю…», - начал Фернандес.
- «Отдам ради тебя все деньги мира…», - продолжил Франциск, улыбаясь, - он чувствовал, что сейчас у них получится что-то потрясающее.
- «В твой день рожденья солнце подарю…», - опять подхватил Тони.
- «И порублю кого-нибудь секирой!», – радостно завершил стих Гил. – Что? Тебе опять что-то не нравится? – альбинос заметил странный взгляд своего зеленоглазого друга. – Да после таких стихов тебе точно дадут!
- Ага. Чем-нибудь тяжёлым по голове. – Парень тяжело вздохнул. - А если так, - Антонио вновь склонился над бумагами. – «Я люблю тебя, Ловино, ты прекрасен, как...».
- «Картина»!
- Какая картина? - в голосе Испании уже звучали истерические нотки.
- Красивая, - невозмутимо ответил Гилберт.
- Так, ладно. Какие ещё слова рифмуются с "Ловино"?
- Перина, - блаженно протянул Бонфуа, видимо, вспоминая нечто приятное.
- Ангина, - скривился Байльшмидт. - И медицина.
- Можно что-нибудь вроде: «Я люблю тебя Ловино, Здесь бессильна медицина».
- Нет, это звучит так, будто бы Лови - вирус какой-то. Нужно что-то другое.
- Хм... - Франциск задумчиво почесал подбородок. - Ещё есть рифма "малина". Может, «Я люблю тебя Ловино, и на вкус ты как малина»?
- Нет, не как малина. Как томаты, вино, какие-то итальянские травы и... Гил, с тобой всё в порядке?
- Да. Всё отлично. Просто... Нет, я не буду об этом думать.
Франция и Испания лишь пожали плечами.
- Малина, ангина... О, кажется, идея! Вот, слушайте: «Не нужна мне малина, Не страшна мне ангина, Не боюсь я вообще ничего! Вот бы только Ловино, Вот бы только Ловино, Вот бы только Ловино обожал лишь меня одного»! - Фернандес взглянул на друзей, ожидая их реакции. Но, вопреки его надеждам, Франциск лишь хихикнул, а Гилберт и вовсе разглядывал свою пивную кружку. - Да, вы правы, это не то. Эх, нужно что-то другое!
- Да нет, это нормально. Ты на Гила вообще внимания не обращай, он у нас в поэзии не силён. А мне просто в голову кое-что пришло.
- О, правда? - глаза Испании засветились от желания поскорее услышать идею друга. - Рассказывай!
- Давай лучше я напишу, а ты прочитаешь, а?
- Хорошо. Так, давай... «Не нужны мне томаты, Не страшны мне пираты, Не боюсь я вообще никого»! Отлично, Фран! Это даже больше подходит!
- Ты дальше-то читай... - пробормотал Бонфуа, начиная жалеть, что эта мысль вообще посетила его чудесную блондинистую голову.
- Да-да, читаю! «Лишь бы только лопатой, Лишь бы только лопатой, Лишь бы только лопатой... Лови мне не отбил ничего»?! Фран, ты издеваешься?
- А что не так? - подал голос Гилберт, оторвавшись от созерцания кружки. - Мне понравилось. Да и Варгас так вполне может, если достанешь. Ты только не говори, что у него под подушкой револьвер лежит от того, что он со Швейцарией переобщался.
- А ты откуда знаешь, что у Лови под подушкой лежит? - на глаза Антонио упала зловещая тень, а вокруг Страны Страсти моментально распространилась тёмная аура.
- Эй, Фернандес, успокойся. Мне Италия рассказывал!
- Тогда ладно, - лицо Фернандеса тут же озарила улыбка. - Давайте думать дальше!
- С "Ловино" у нас ничего не выходит... Может, попробуем с "Италией" Он ведь тоже Италия, - предложил Франциск. - Что там рифмуется с "Италией"?
- Баталия, - ухмыльнулся Байльшмидт. - Напиши что-нибудь, типа «Любимый мой Южный Италия, От тебя в моём сердце баталия».
- Нет, Гил, Лови может подумать, что какая-то часть меня его не любит. Вот у тебя от Венгрии - да, баталия - а я Ловино люблю всем-всем! - на этих словах Пруссия возмущённо фыркнул, а Франция хмыкнул, представляя, что же входит в понятие "всё-всё". - А кроме баталии, какие мы знаем рифмы?
Все трое задумчиво посмотрели в разные стороны: Гилберт на давно опустевшую пивную кружку в своих руках, Франциск на потолок в целом и люстру в частности, а Антонио - на кипу бумаг перед собой.
- В голову ничего не приходит, - нарушил молчание Бонфуа. - Да и ладно, с рифмами к "Италии" пусть Германия мучается.
- Тогда остаётся только один вариант - придумывать что-то с "Романо". А единственная рифма, которая мне тут придумывается, это "карманы".
- Ну, карманы тоже можно использовать. Например, «Ты очень хороший, Романо. У тебя большие карманы. И всё остальное, и всё остальное тоже очень большое».
- Да... Глаза у него большие, если Лови их открывает... И завитушка... И аппетит... - Испания мечтательно прикрыл глаза. - Но, боюсь, не подойдёт. Слишком неторжественно и малопоздравительно.
- О, я знаю ещё одну рифму! - радостно воскликнул Пруссия. - Бараны!
- Как можно связать Романо и баранов? Он их не особо любит…
- Да ну? – Байльшмидт скептически взглянул на испанца. – А если так: «Бедный ты, бедный, Романо! Ты такому достался барану»… - Гил бросил насмешливый взгляд на Фернандеса.
- «Он стихи не умеет писать»… - слегка улыбаясь, продолжил Фран.
- «И хочет друзей своих четвертовать», - мрачно закончил Тони. – Вы издеваетесь, да?
- Эй, не переживай, - Франциск добродушно похлопал друга по плечу. – Ну, может, не дано тебе стихи писать. Зато у тебя всё ещё есть время, чтобы что-нибудь ему купить. Вот знаю я один магазинчик…
- Наверное, ты прав, - поспешно перебил француза Антонио. – Но из вас, между прочим, тоже плохие поэты получаются. Да, и учтите: через месяц я с вами ещё насчёт книги для Ловино советоваться буду. Так что готовьтесь!
***
На следующее утро первым из именинников проснулся Италия Венециано. Приоткрыв один глаз, парень увидел, что его брат всё ещё спит. Будить Романо итальянец не стал: очень уж сладко Южный посапывал, крепко вцепившись в подушку, да и вообще, будить человека, даже если он страна, в день рождения – кощунство. Поэтому Чино осторожно встал с кровати, стараясь не тревожить брата, чуть ли не на цыпочках подошёл к двери, стараясь не наступить на единственную скрипящую половицу, и тихо вышел из общей спальни братьев Варгас.
Обычно после утреннего туалета Феличиано шёл на кухню, чтобы приготовить завтрак. Так он планировал поступить и на этот раз. Но, проходя мимо входной двери, Северный Италия мельком взглянул на неё и увидел под дверью что-то белое.
- Ве?~ - удивился итальянец и подошёл к двери.
При ближайшем рассмотрении чем-то белым оказались два конверта. На одном из них ярко-красными чернилами было написано «Ловино», а запечатывала этот конверт большая наклейка с помидором. Подумав, что ради подобного братика можно и разбудить, Феличиано направился в их с Ловино комнату. Но едва он потянулся к дверной ручке, дверь открылась, и из комнаты вышел Италия Романо.
- Ве, братик, с днём рождения! – младший тут же кинулся на шею брату, одновременно тыча ему в лицо конвертом.
- Да, тебя тоже, отвали уже! А это что ещё? – Варгас-старший вырвал из рук брата письмо.
- Пришло сегодня утром, - доложил Северный и, встав в выжидательную позу, уставился на Южного.
Ловино же неторопливо оторвал наклейку, вытащил из конверта письмо и начал читать. Во время чтения послания, Варгас то постоянно умилённо вздыхал, то широко-широко улыбался, то бормотал «Придурок!» или «Идиот!», при этом светясь от счастья. Правда, вспоминая, что Венециано всё ещё стоит здесь, Романо пытался сделать как можно более равнодушное лицо, но хватало его ненадолго, и всё повторялось сначала.
- Что там? – поинтересовался Чино, едва его старший брат закончил читать.
- То, что тебе с твоим картофельником не светит, - довольно ухмыляясь, Ловино легонько ткнул брата уголком сложенного письма в лоб и, убрав послание в нагрудный карман, пошёл прочь, напевая что-то себе под нос.
А Северный Италия лишь пожал плечами, глядя вслед Южному и старательно пряча за спиной второй конверт. В верхнем углу конверта аккуратным почерком Людвига было выведено «Феличиано».
Автор: Whitelika
Бета:
Фэндом: Hetalia: Axis Powers
Персонажи: Испания, Франция, Пруссия, Италия Венециано, Италия Романо. Испания/Италия Романо.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слеш, Романтика
Предупреждения: ООС
Размер: Мини
Статус: закончен
Описание: Испания решает сделать небольшой подарок для Романо на его день рождения. Ну как тут обойтись без помощи верных друзей? И что же ждёт Южного Италию на следующее утро?
Комментарий: Я не уверена, что не напутала ничего с жанрами, ибо, честно говоря, с их определением у меня туговато. К тому же, фик этот писался в том числе и в учебных целях, ибо мне хотелось поучиться писать что-то кроме монологов. И это что-то странное, наверное.
читать
- Парни, мне нужна ваша помощь! – в комнату ворвался Испания, прижимая к груди стопку листов.
Франция и Пруссия тут же оторвались от своих дел: Франциск отложил в сторону очередной любовный роман, а Гилберт отодвинул от себя пивную кружку.
- И что мы будем делать? – поинтересовался Байльшмидт, глядя на кипу бумаги. – Ты объявил кому-то войну, и мы будем составлять военные планы?
- Нет, лучше! Вы поможете мне написать стихи! – улыбаясь, объявил Антонио.
- Стихи? – удивился Бонфуа. – Позволь спросить: с чего тебя вдруг на поэзию потянуло?
- Ну, мне в голову уже давно пришла эта идея – написать стихи для Лови, и вот, раз уж у него скоро день рождения…
- Скоро? А разве не завтра?
- Скоро, завтра… Какая разница?
- Фернандес, а ты не мог об этом раньше подумать?
- Ну, говорю же, я придумал это давно, но сразу после того, как это пришло мне в голову, со мной приключилась сиеста, а потом мне нужно было работать, а потом ко мне пришёл Лови, и вот как-то так получилось, что я вспомнил об этом только сегодня. Сначала я сам пытался что-нибудь сочинить, но у меня не получилось, и я пришёл к вам. Вы же мне поможете? – испанец с надеждой посмотрел на друзей.
- А куда мы денемся? – усмехнулся француз. – Так, Гил, ты с литературой всё равно не дружишь, поэтому, если хочешь, можешь сходить за пивом, а мы…
- Это Я, Великий, не дружу?! – От возмущения пруссак снова схватил кружку с пивом. – Да вы знаете, какие я кричалки крутые придумываю?! Вот, послушайте!...
- Ладно, ладно, оставайся, - прервал друга Фран. – А кричалки твои мы как-нибудь в другой раз обязательно послушаем.
- Давайте уже сочинять! – нетерпеливо улыбнулся Тони. – Например, «Мой дорогой, мой милый Лови…».
- «Ты пьёшь так много моей крови, Что хочется тебя убить…» - продолжил Пруссия, желая скорее продемонстрировать свои поэтические таланты.
- «Но разве могу я тебя не любить?», – закончил Франция.
- Фран, неплохо, - Испания старался сделать свой голос как можно спокойнее. – Но, Гил… Какая кровь, какое убить?! Это же поздравление с днём рождения любимому человеку, а не злобное послание заклятому врагу! Ну, ладно. Забудем. Какие ещё есть рифмы к «Лови»?
- Эмм… Брови? – предложил Пруссия, старательно сдерживая недовольство из-за недооценки его литературного гения.
- Нет, ну что ты! Упоминать брови и не упоминать Кёркленда – как-то даже неприлично.
- Бонфуа прав, - кивнул Тони. – А если я буду писать что-то про Англию, Лови это не понравится.
- О, знаешь, а ты ведь можешь написать эту… ну, штуку такую… как же она называется?.. – Байльшмидт задумчиво почесал затылок. – Короче, когда первые буквы строчек складываются в слово.
- Отличная идея, Гилберт! Давайте попробуем! «Ловино, милый, я тебя люблю…», - начал Фернандес.
- «Отдам ради тебя все деньги мира…», - продолжил Франциск, улыбаясь, - он чувствовал, что сейчас у них получится что-то потрясающее.
- «В твой день рожденья солнце подарю…», - опять подхватил Тони.
- «И порублю кого-нибудь секирой!», – радостно завершил стих Гил. – Что? Тебе опять что-то не нравится? – альбинос заметил странный взгляд своего зеленоглазого друга. – Да после таких стихов тебе точно дадут!
- Ага. Чем-нибудь тяжёлым по голове. – Парень тяжело вздохнул. - А если так, - Антонио вновь склонился над бумагами. – «Я люблю тебя, Ловино, ты прекрасен, как...».
- «Картина»!
- Какая картина? - в голосе Испании уже звучали истерические нотки.
- Красивая, - невозмутимо ответил Гилберт.
- Так, ладно. Какие ещё слова рифмуются с "Ловино"?
- Перина, - блаженно протянул Бонфуа, видимо, вспоминая нечто приятное.
- Ангина, - скривился Байльшмидт. - И медицина.
- Можно что-нибудь вроде: «Я люблю тебя Ловино, Здесь бессильна медицина».
- Нет, это звучит так, будто бы Лови - вирус какой-то. Нужно что-то другое.
- Хм... - Франциск задумчиво почесал подбородок. - Ещё есть рифма "малина". Может, «Я люблю тебя Ловино, и на вкус ты как малина»?
- Нет, не как малина. Как томаты, вино, какие-то итальянские травы и... Гил, с тобой всё в порядке?
- Да. Всё отлично. Просто... Нет, я не буду об этом думать.
Франция и Испания лишь пожали плечами.
- Малина, ангина... О, кажется, идея! Вот, слушайте: «Не нужна мне малина, Не страшна мне ангина, Не боюсь я вообще ничего! Вот бы только Ловино, Вот бы только Ловино, Вот бы только Ловино обожал лишь меня одного»! - Фернандес взглянул на друзей, ожидая их реакции. Но, вопреки его надеждам, Франциск лишь хихикнул, а Гилберт и вовсе разглядывал свою пивную кружку. - Да, вы правы, это не то. Эх, нужно что-то другое!
- Да нет, это нормально. Ты на Гила вообще внимания не обращай, он у нас в поэзии не силён. А мне просто в голову кое-что пришло.
- О, правда? - глаза Испании засветились от желания поскорее услышать идею друга. - Рассказывай!
- Давай лучше я напишу, а ты прочитаешь, а?
- Хорошо. Так, давай... «Не нужны мне томаты, Не страшны мне пираты, Не боюсь я вообще никого»! Отлично, Фран! Это даже больше подходит!
- Ты дальше-то читай... - пробормотал Бонфуа, начиная жалеть, что эта мысль вообще посетила его чудесную блондинистую голову.
- Да-да, читаю! «Лишь бы только лопатой, Лишь бы только лопатой, Лишь бы только лопатой... Лови мне не отбил ничего»?! Фран, ты издеваешься?
- А что не так? - подал голос Гилберт, оторвавшись от созерцания кружки. - Мне понравилось. Да и Варгас так вполне может, если достанешь. Ты только не говори, что у него под подушкой револьвер лежит от того, что он со Швейцарией переобщался.
- А ты откуда знаешь, что у Лови под подушкой лежит? - на глаза Антонио упала зловещая тень, а вокруг Страны Страсти моментально распространилась тёмная аура.
- Эй, Фернандес, успокойся. Мне Италия рассказывал!
- Тогда ладно, - лицо Фернандеса тут же озарила улыбка. - Давайте думать дальше!
- С "Ловино" у нас ничего не выходит... Может, попробуем с "Италией" Он ведь тоже Италия, - предложил Франциск. - Что там рифмуется с "Италией"?
- Баталия, - ухмыльнулся Байльшмидт. - Напиши что-нибудь, типа «Любимый мой Южный Италия, От тебя в моём сердце баталия».
- Нет, Гил, Лови может подумать, что какая-то часть меня его не любит. Вот у тебя от Венгрии - да, баталия - а я Ловино люблю всем-всем! - на этих словах Пруссия возмущённо фыркнул, а Франция хмыкнул, представляя, что же входит в понятие "всё-всё". - А кроме баталии, какие мы знаем рифмы?
Все трое задумчиво посмотрели в разные стороны: Гилберт на давно опустевшую пивную кружку в своих руках, Франциск на потолок в целом и люстру в частности, а Антонио - на кипу бумаг перед собой.
- В голову ничего не приходит, - нарушил молчание Бонфуа. - Да и ладно, с рифмами к "Италии" пусть Германия мучается.
- Тогда остаётся только один вариант - придумывать что-то с "Романо". А единственная рифма, которая мне тут придумывается, это "карманы".
- Ну, карманы тоже можно использовать. Например, «Ты очень хороший, Романо. У тебя большие карманы. И всё остальное, и всё остальное тоже очень большое».
- Да... Глаза у него большие, если Лови их открывает... И завитушка... И аппетит... - Испания мечтательно прикрыл глаза. - Но, боюсь, не подойдёт. Слишком неторжественно и малопоздравительно.
- О, я знаю ещё одну рифму! - радостно воскликнул Пруссия. - Бараны!
- Как можно связать Романо и баранов? Он их не особо любит…
- Да ну? – Байльшмидт скептически взглянул на испанца. – А если так: «Бедный ты, бедный, Романо! Ты такому достался барану»… - Гил бросил насмешливый взгляд на Фернандеса.
- «Он стихи не умеет писать»… - слегка улыбаясь, продолжил Фран.
- «И хочет друзей своих четвертовать», - мрачно закончил Тони. – Вы издеваетесь, да?
- Эй, не переживай, - Франциск добродушно похлопал друга по плечу. – Ну, может, не дано тебе стихи писать. Зато у тебя всё ещё есть время, чтобы что-нибудь ему купить. Вот знаю я один магазинчик…
- Наверное, ты прав, - поспешно перебил француза Антонио. – Но из вас, между прочим, тоже плохие поэты получаются. Да, и учтите: через месяц я с вами ещё насчёт книги для Ловино советоваться буду. Так что готовьтесь!
***
На следующее утро первым из именинников проснулся Италия Венециано. Приоткрыв один глаз, парень увидел, что его брат всё ещё спит. Будить Романо итальянец не стал: очень уж сладко Южный посапывал, крепко вцепившись в подушку, да и вообще, будить человека, даже если он страна, в день рождения – кощунство. Поэтому Чино осторожно встал с кровати, стараясь не тревожить брата, чуть ли не на цыпочках подошёл к двери, стараясь не наступить на единственную скрипящую половицу, и тихо вышел из общей спальни братьев Варгас.
Обычно после утреннего туалета Феличиано шёл на кухню, чтобы приготовить завтрак. Так он планировал поступить и на этот раз. Но, проходя мимо входной двери, Северный Италия мельком взглянул на неё и увидел под дверью что-то белое.
- Ве?~ - удивился итальянец и подошёл к двери.
При ближайшем рассмотрении чем-то белым оказались два конверта. На одном из них ярко-красными чернилами было написано «Ловино», а запечатывала этот конверт большая наклейка с помидором. Подумав, что ради подобного братика можно и разбудить, Феличиано направился в их с Ловино комнату. Но едва он потянулся к дверной ручке, дверь открылась, и из комнаты вышел Италия Романо.
- Ве, братик, с днём рождения! – младший тут же кинулся на шею брату, одновременно тыча ему в лицо конвертом.
- Да, тебя тоже, отвали уже! А это что ещё? – Варгас-старший вырвал из рук брата письмо.
- Пришло сегодня утром, - доложил Северный и, встав в выжидательную позу, уставился на Южного.
Ловино же неторопливо оторвал наклейку, вытащил из конверта письмо и начал читать. Во время чтения послания, Варгас то постоянно умилённо вздыхал, то широко-широко улыбался, то бормотал «Придурок!» или «Идиот!», при этом светясь от счастья. Правда, вспоминая, что Венециано всё ещё стоит здесь, Романо пытался сделать как можно более равнодушное лицо, но хватало его ненадолго, и всё повторялось сначала.
- Что там? – поинтересовался Чино, едва его старший брат закончил читать.
- То, что тебе с твоим картофельником не светит, - довольно ухмыляясь, Ловино легонько ткнул брата уголком сложенного письма в лоб и, убрав послание в нагрудный карман, пошёл прочь, напевая что-то себе под нос.
А Северный Италия лишь пожал плечами, глядя вслед Южному и старательно пряча за спиной второй конверт. В верхнем углу конверта аккуратным почерком Людвига было выведено «Феличиано».
@темы: Графоманство, Спамано, Фанфикшн, Хеталия
-
-
15.06.2012 в 01:25ЗЫ Ну а за эту фразу я Вас готова просто расцеловать:
Упоминать брови и не упоминать Кёркленда – как-то даже неприлично.